Олег Громов 

Клёны старые молча сутулятся.

Всё течёт тут, как было уж встарь.

Где-то в мгле, на простуженной улице

Догорает последний фонарь.

​

От трамваев гремят перекрытия,

А от ветра - защелки фрамуг:

Отмеряют отрезки событиям,

Замыкая разорванный круг.

​

Город мглы и дремотной усталости,

Где века превращаются в быль,

Не прощает московские шалости

И купечества глупую пыль.

​

Где стихи при торшерах потушенных,

Преферанс и мечты о любви.

Мир, где мы, прораставшие душами,

Оставляли заботы свои.

​

И опять, словно в сказке, мне чудятся

Ветки клёнов и мокрый февраль.

Ночь, туман и озябшая улица,

Одинокий горящий фонарь.

​

​